Вопросы для обсуждения:
1. Концепция политической модернизации и ее мировые модели.
2. Развитие парламентаризма в Западной Европе.
3. Партии в политическом процессе рубежа XIX–XX веков: организационная структура, идеологические ориентации, специфика функций.
4. Функционирование модели «рациональной бюрократии» в европейском государственном управлении.
Политическая модернизация как концепция берет свои истоки из воззрений О. Конта, К. Маркса, М. Вебера, Э. Дюркгейма и многих других мыслителей, в работах которых говорится о неизбежности социальных и политических изменений. Развитие любых форм социальной организации связано с последовательным прохождением ряда стадий, которые в своей основе нацелены на общественный прогресс и улучшение качества жизни. По мнению А. Н. Сулимина, модернизация как процесс «осовременивания» общества должна вестись по следующим параметрам: от высокой степени социальной однородности к высокой степени социальной неоднородности; от простой социальной структуры к усложненной; от внеэкономического характера общественной интеграции к экономическому; от этатизма к рыночной экономике; от человека как части природы, нетворца – к человеку-изобретателю; от унифицированных форм сознания – к плюрализму; от феноменальной устойчивости к постоянной изменчивости; от тоталитаризма и авторитаризма к демократии[1] [1].
Сторонники теории модернизации полагают, что переход от традиционного общества к индустриальному не является результатом спонтанных действий, а направляется и контролируется политической элитой. В политическом плане модернизация характеризуется становлением национальных государств, реальным закреплением принципа разделения властей, активизацией политического участия населения, становлением институтов гражданского общества как сферы, свободной от вмешательства государства.
В марксистском обществоведении оригинальная европейская и американская модернизация (вестернизация) рассматривалась с позиций формирования буржуазного государства. Однако не только движущие силы определяют специфику этого процесса. По мнению В. В. Степановой, процесс политической модернизации состоит из 30–40 обязательных и связанных друг с другом преобразований[2] [2].
Признаками государства нового типа являлись кодификация конституционных норм, наличие парламентской системы, система буржуазных партий, эффективная государственная служба. Кардинально меняются принципы подбора и продвижения кадров в аппарате политической власти. С точки зрения М. Вебера (1864–1920) формируется тип чиновника, который руководствуется в своей деятельности системой формальных правил, а не предписаниями традиции и волей монаха[3] [3]. Все эти обстоятельства в совокупности способствовали расширению функций государства в социальной и экономической сфере. Последнее не означает стремление к этатизму, а скорее свидетельствует о содействии государства в поддержке частного предпринимательства и промышленного производства. Растет популярность массовых политических партий, рабочего и профсоюзного движения.
Вышеуказанные тенденции, которые хорошо прослеживаются на материалах политической истории США и ведущих европейских государств последней трети XIX века, стали определенным маркером политических изменений для так называемых транзитивных (переходных) обществ. В частности, длительные дискуссии велись по вопросу о характере политической модернизации в России. Учитывая ее стремление к рецепции европейского опыта выдвигалась идея «догоняющего типа модернизации» для Российской империи[4] [4].
Развитие парламентаризма в Западной Европе второй половины XIX века показывает множество путей и особенностей формирования законодательных органов[5] [5]. Электоральные системы различаются по типам выборов, моделям избирательных систем, наличию / отсутствию всеобщего избирательного права. По данным, представленным в статье Т. С. Болховитиной, введение всеобщего избирательного права среди мужчин в европейских государствах значительно различается по времени: если в Испании оно предоставляется с 1869 года, то в Германии и Франции с 1871-го, в Бельгии – с 1894-го, а в Италии только с 1919-го[6] [6].
Немаловажным элементом политической модернизации являются не только конкурентные выборы, но и активизация партийного строительства. В европейских государствах, как и в США, конец XIX века характеризуется формированием нескольких частей партийно-политического спектра. Активно формируется т.н. «левая часть», основанная на социал-демократических идеях. Об их популярности свидетельствует деятельность I и II Интернационала – международных организаций рабочих. Окончательно складываются ведущие политические силы в государствах с конституционно-монархической и республиканской формами правления. Для Англии это были либеральная и консервативная партия, для Третьей республики во Франции – республиканцы, монархисты, националисты (буланжисты) и «прогрессисты», для Германской империи – национал-либералы, консерваторы, прогрессисты, а также сторонники социал-демократической рабочей партии, для Австро-Венгрии – христианско-социальная и социал-демократическая партии. В 1890-е годы сложилась двухпартийная система в США, в которой конкурировали между собой демократы и республиканцы. При этом возникла реальная почва для складывания американских левых партий, как эгалитаристских, так и социалистических. Самыми влиятельными из них были популистская и социалистическая партии, собиравшие на президенстких выборах до 10 % голосов[7] [7].
Развивается общественное мнение, которое стало активно влиять на принятие политических решений. Это обстоятельство явилось следствием активизации форм политической коммуникации – издания массовыми тиражами газет, альманахов, общественно-литературных журналов. В качестве примера можно представить сведения о количестве печатных политических изданий в Париже, издаваемых в 1897 году: всего имелось 137 газет и журналов, из них 104 республиканских, 19 консервативных, 4 не имели определенной политической направленности. Из этих изданий 76 выходили ежедневно, 1 – 3 раза в неделю, 43 – еженедельно, 5 – 2 раза в месяц, 4 – 1 раз в месяц, 8 – нерегулярно[8] [8]. Высокий уровень политической информированности граждан в европейских государствах, регулярное обсуждение проблем государственного развития и текущей повестки на страницах печати, в различных клубах и общественных заведениях сформировали активистский тип политической культуры.
Необходимо отметить и позитивные изменения в функционировании государственного аппарата. В целом они подчинялись принципам «рациональной бюрократии», выделенным впоследствии М. Вебером:
— иерархии (каждый служащий имеет четко очерченное поле компетенции, область полномочий и ответствен за свои действия перед вышестоящим начальством);
— безличности (всякая работа выполняется в соответствии с определенным набором правил, исключающих как произвол, так и фаворитизм; всякая сделка регулируется и оформляется соответствующим договором);
— постоянства (учреждение обеспечивает полную занятость своих служащих в течение рабочего времени, создает для них гарантии долгосрочного пребывания в должности и перспективы стабильного продвижения по службе);
— экспертизы (служащие отбираются по профессиональным качествам и проходят специальное обучение для возможности исполнения своей функции, при этом обеспечивается контроль доступа к сведениям, содержащихся в подведомственных документах)[9] [9].
Перечисленные принципы соответствовали «идеальному типу», однако реализовывались в большинстве европейских стран. Управленческая деятельность становилась профессиональным поприщем.
[1] [10] Сулимин А. Н. Концептуальный смысл теории модернизации // Свободная мысль. 2012. № 11–12. С. 180.
[2] [11] Степанова В. В. Опыт политической модернизации в Европе и Америке в первой половине – середине XIX в.: формирование новой модели власти // Вестник Нижневартовского государственного университета. 2008. № 1. С. 78.
[3] [12] Плехова О. А. Типология бюрократии в трудах М. Вебера // Экономические и гуманитарные исследования регионов. 2012. № 2. С. 82.
[4] [13] Подробнее см.: Ланцов С. А. Россия на путях догоняющей модернизации XVIII – начала XX в. // Ланцов С. А. Политическая история России: учебное пособие. СПб.: Питер, 2009. С. 58–89.
[5] [14] См.: Манов Ф. В тени королей. Политическая анатомия демократического представительства / пер. с англ. А. Яковлева. М.: Изд-во Института Гайдара, 2014. С. 61–129.
[6] [15] Болховитина Т. С. Классический опыт политических модернизаций: история и современность // Известия Тульского государственного университета. Гуманитарные науки. 2013. № 3-1. С. 145.
[7] [16] Согрин В. В. Двухпартийная система США: преемственность и обновление // Полис. 2003. № 3. С. 164–165.
[8] [17] История Европы. Т. 5. От Французской революции конца XVIII века до первой мировой войны. – М.: Наука, 2000. С. 373.
[9] [18] Иванович О. И. Концепция рациональной бюрократии М. Вебера //Ученые записки Российского государственного социального университета. 2009. № 9. С. 41.